Торопцев С. А. Прелюдия Ли Бо: тень бытия 2

Итак, Ли Бо в сопровождении слуги отплыл из родного Шу, двигаясь преимущественно по рекам. Он не торопился - посещал места, связанные с известными мифами и легендами, а так же вполне историческими событиями и личностями, такими, как знаменитый поэт древности Цюй Юань. Впитывал в себя атмосферу этих мест и, конечно же, излагал свои впечатления в стихах. Окончательно родное Шу поэт покинул лишь весной 725 года. В городе Цзянлине (ныне Ичан в провинции Хубэй) Ли Бо познакомился со знаменитым даосом по имени Сыма Чэнчжэнь. Про этого монаха говорили, что он знает всё на пятьсот лет назад и видит всё на пятьсот лет вперёд; три императора, начиная ещё с императрицы У Цзэтянь, а потом её сын и внук, ныне правящий император Сюаньцзун, пытались зазвать его к своему двору. На Ли Бо встреча с таким человеком должна была произвести громадное впечатление. После неё он написал "Оду на встречу Великой птицы Пэн с Волшебной птицей Сию", подразумевая под птицей Пэн самого себя, а под птицей Сию, соответственно, нового знакомого. Позже Ли Бо отредактирует своё произведение, дав ему несколько иное название: "Ода Великой птице Пэн".
Про птицу Сию беглый поиск мне никакой информации не дал, есть только упоминание самого Торопцева, что обитала она на вершине горы Куньлунь, куда китайская мифология помещала то загробное царство, то обитель богов. Про птицу Пэн сказано более подробно - эта исполинская птица "несколько тысяч ли в длину" впервые появляется у Чжуан-цзы. Её крылья поднимают огромные волны, обнажая океанское дно, она способна пролететь без отдыха 90 000 ли. Впервые Ли Бо скромно уподобил себя этой птице ещё в стихотворном послании Ли Юну, в котором упоминается в предыдущей части. В дальнейшем это уподобление станет сквозным в его творчестве.
В том же 725 году Ли Бо начал писать стихотворный цикл под названием "Дух старины", который будет создавать до конца жизни. Всего в него вошло 59 стихотворений.
В Цзянлине Ли Бо встретил своего земляка и позвал его с собой, но совместное путешествие оказалось недолгим. У озера Дунтин спутник поэта почувствовал себя плохо и вскоре умер. Ли Бо пришлось искать участок земли для достойных похорон, а позже, когда власти начали уничтожать неучтённые захоронения, перенёс тело на кладбище города Эчэн (современный Учан). Кстати, эти похороны исследователи считают одним из доказательств принадлежности Ли Бо к китайской нации, поскольку он провёл их по китайскому обычаю.
Дальше Ли Бо совершил восхождение на гору Луншань, куда, по преданию, ещё в эпоху Чжоу ушли отшельничать семеро братьев Куан, а потом проживал отшельник Дамин-гун, которого навещал У-ди, величайший из императоров династии Хань (насколько я могу судить, эпоха Хань для эпохи Тан была примерно тем же, чем в Европе для эпохи Возрождения была античность). Впрочем, с Луншань были связаны и более древние легенды. И эта гора тоже оставила неоднократный след в поэзии Ли Бо:

За сизой дымкою вдали
Горит закат,
Гляжу на горные хребты,
На водопад.
Летит он с облачных высот
Сквозь горный лес -
И кажется: то Млечный Путь
Упал с небес.

(Сморю на водопад на горе Луншань. Пер. А. Гитовича)

Луншань был не единственной горой, посещённой поэтом в том странствии - именно Ли Бо дал имя горе Цзюхуа (Девяти лепестков), сегодня считающейся одной из четырёх священных гор буддизма. А одно из самых известных его стихотворений увековечило гору Цзинтин, связанную с поэтом V века Се Тяо, перед которым Ли Бо преклонялся:

Плывут облака
Отдыхать после знойного дня,
Стремительных птиц
Улетела последняя стая.
Гляжу я на горы,
И горы глядят на меня,
И долго глядим мы,
Друг другу не надоедая.

(Одиноко сижу в горах Цзинтиншань. Пер. А. Гитовича)

Поэт посетил город Цзиньлин (современный Нанкин), и изрядно там потратился на пирушки для новообретённых друзей - его слава как стихотворца летела впереди него, так что в желающих свести с ним знакомство недостатка не было. Возникает вопрос: за чей счёт был банкет, в смысле - всё это грандиозное путешествие? Китайские исследователи середины ХХ века с разоблачительным коммунистическим пылом пытались обвинять поэта в торгашестве и чуть ли не в контрабанде. Не забывая добавить про шлюх и пьянство по кабакам. Что ж, святым Ли Бо не был, и выпить действительно любил, но насчёт всего остального - безосновательные инсинуации. Да, весьма вероятно, что семья Ли продолжила заниматься торговлей и после переселения в Китай, но нет никаких свидетельств её незаконных деяний, равно как и того, что Ли Бо принимал участие в торговых, а тем более контрабандных операциях. Семья явно была достаточно состоятельна, чтобы поддержать сына и брата хотя бы на начальном этапе его пути - есть свидетельство из уст самого Ли Бо, хотя и преувеличенное, скорее всего, что отец вручил ему капитал из 300 тыс. монет (весьма значительная сумма, помощник губернатора, к которому поэт как-то обратился за материальной помощью, получал в год в пять раз меньше). А дальше - клановые связи, дружеская взаимопомощь, меценатство вельмож и чиновников, желающих продемонстрировать свою культурность. Так же всегда можно было заработать, написав что-нибудь на заказ, хотя последним Ли Бо не увлекался. Существовала целая прослойка странствующих интеллектуалов, именовавшихся "юсюэ" и бывших постоянно в пути кто в поисках службы, а кто и просто из-за охоты к перемене мест. Таким, например, был старший современник и ещё один кумир Ли Бо поэт Мэн Хаожань. Вынужденным путешественником был и друг Ли Бо, ещё один великий танский поэт Ду Фу.
Путь продолжился - к городу Янчжоу, где поэт, простыв, остановился в монастыре Силин. Там его навестил чиновник по фамилии Мэн (к упомянутому Мэн Хаожаню никакого отношения не имеет) и позвал с собой в Аньчжоу (современный Аньлу в Хубэй). Ли Бо охотно откликнулся на приглашение, тем более, что в тех краях жил его родственник - дядя Ли Янбин, чьи воспоминания один из немногих источников биографических сведений о Ли Бо.
До Аньчжоу Ли Бо добрался весной 727 года. Место ему понравилось, и он задержался тут надолго, с помощью местных жителей соорудив себе жилище на склоне гор Байчжао к северу от города. Десятилетний период проживания в тех местах, с лёгкой руки самого же Ли Бо, называют "хмельным пустынничеством в Аньлу".
Теперь Ли Бо мог навещать своего любимого поэта Мэн Хаожаня, который жил в городе Саньяне, недалеко от его нового жилища. Вдвовём они бродили по горам, пили и рассуждали о высоком. Но спустя два года Мэн Хаожань уехал на восток. Проводив его, Ли Бо написал в память о друге гимн "Саньянская песнь".
В одиночестве, прочем, Ли Бо не остался - как и прежде, в людях, желавших с ним встретиться, недостатка не было. К нему заехал старый знакомец Юань Даньцю, а как-то поэта навестили родные братья. В честь этой встречи Ли Бо написал эссэ "В весеннюю ночь с братьями пируем в саду, где персик цветёт", живописав атмосферу не весёлой пирушки, а, скорее, философской беседы интеллектуалов. Тем не менее, в процессе интеллектуальной беседы поэт напился так, что, пойдя провожать гостей, ухитрился заснуть прямо на дороге, по которой, как назло, с утра проезжало высокое начальство. Поскольку поднять и разбудить Ли Бо не удалось, начальство восприняло происшедшее как проявление непочтения, и поэту потом пришлось долго оправдываться. В конце концов инцидент замяли.
В общем, "пустынничество" Ли Бо вовсе не было пустынным, особенно если учесть, что в конце 727 года он женился. Его избранницей стала девушка из весьма родовитого и высокопоставленного рода Сюй. Её личного имени история не сохранила, но в преданиях она именуется Цзунпу - "Драгоценная яшма". Так же по преданию, в первую брачную ночь Ли Бо обнаружил под подушкой у молодой жены собственные стихи, которые она, оказывается, уже давно собирала. Предки девушки занимали высокие посты, вплоть до должности имперского канцлера, отец был начальником области Цзэчжоу. Девица Сюй получила хорошее образование, была благовоспитанна и изящна - в общем, если смотреть не на талант, а на вес в обществе, муж был ей не ровня. А потому не она перешла в род мужа, а муж был принят в род жены, и положение примака, скорее всего, уязвляло самолюбивого поэта. Возможно, поэтому он, как и прежде, много времени проводил в своей хижине на склонах Байчжао. Сановные родственники рекомендовали его на чиновничьи посты, но ни на одном из них Ли Бо не задержался. Не то считал их слишком низкими для своих амбиций, не то в принципе не был приспособлен для чиновничьей службы.
И всё же какие-то перемены в поэте произошли: в стихах, написанных в период после женитьбы, ведущим становится мотив ухода весны, увядания, старения. Видимо, так он переживал прощание с беспечной юностью, осознания ответственности за семью. Отношения с женой, видимо, складывались хорошо - когда спустя три года после женитьбы Ли Бо надолго её покинул, отправившись в столицу в надежде всё же осуществить свою мечту и пробиться к императорскому двору, он слал домой стихотворные послания, сложившиеся в цикл "Моей далёкой" из двенадцати стихотворений.

И гора Колдовская, и тёплые реки,
И цветы, осиянные солнцем, - лишь грёзы.
Я не в силах отсюда куда-то уехать,
Облачка, унесите на юг мои слёзы.
Ах, как холоден ветер весны этой ранней,
Разрушает мечты мои снова и снова.
Ту, что вижу я сердцем, - не вижу глазами,
И в безбрежности неба теряются зовы.

(Моей далёкой. Пер. С. Торопцева)

Есть свидетельства, что жена наравне с ним принимала его гостей и участвовала в беседах, вместо того, чтобы уйти во внутренние покои и предоставить мужчин друг другу, как это было принято. В общем, с этой точки зрения брак вполне удался.
А где жена, там и дети. Сколько их всего было у Ли Бо, опять-таки, в точности неизвестно. Доподлинно можно сказать, что в первом браке родились дочь Пинъян и сын Боцинь, поэт упоминает их в своих стихах. В биографических материалах танского времени можно вычитать ещё два имени: Поли и Тяньжань, и вот с ними никакой ясности нет. Предполагают, что Поли - имя сына, которого родила Ли Бо некая женщина уже после смерти его первой жены. Однако, есть теория, что это имя первого сына Ли Бо, а имя Боцинь считают опиской (иероглиф "цинь" пишется похоже на иероглиф "ли"). Точно так же опиской или результатом неправильного прочтения может оказаться и имя "Тяньжань" - то ли автор текста перечислял талантливых сыновей Ли Бо, то ли писал, что его сыну были небом ("Тянь") дарованы таланты... Последняя трактовка означает, что ребёнка по имени Тяньжань вообще не существовало в природе.
Есть и ещё одно детское имя, вызывающее сомнения. В предисловии к сборнику стихов Ли Бо, составленных его современником, поэтом Вэй Ванем, сказано, что жена Сюй родила мужу девочку и мальчика, которого назвали Минъюэ Ну. Имя больше похоже на женское ("ну" - переводится как "слуга, подчинённый", и так уничижительно называли себя женщины, обращаясь к мужчине), так что кто-то из исследователей полагает, что слово "мальчика" тут - позднейшая вставка. Однако с этими китайскими именами никогда нельзя утверждать с уверенностью. Словом, похоже, что Боцинь и Минъюэ Ну - это один и тот же мальчик; с китайской привычкой давать одному человеку несколько имён, неудивительно.
К 730-м годам поэт наконец созрел для того, чтобы начать решительный штурм столицы и императорского двора. Большинство исследователей считают, что это произошло в период между 730 и 734 годами. Возможно, сперва Ли Бо посетил не западную столицу Чанъань, а восточную - город Лоян. Император Сюаньцзун родился в Лояне, часто посещал родной город, и как раз в 734-736 пребывал в Восточной столице. Однако ни в Лояне, если он там был, ни в Чанъане, Ли Бо добиться желаемой аудиенции так и не удалось, не смотря на то, что у него был выход на императорскую семью хотя бы через старую знакомую принцессу Юйчжэнь, в резиденции которой он и поселился. Но, хотя принцесса при случае и показала отцу-императору написанную Ли Бо оду, никакого желания видеть её автора Сюаньцзун не изъявил. Никто же другой поэту помочь не захотел, или не смог. Отчасти тут, видимо, был виноват и нрав самого Ли Бо, "кость в спине", как выражались его биографы. Да, он активно искал покровительства, но, будучи о себе весьма высокого мнения, полагал, что это высшие должны заслужить его расположение, а не наоборот. Потенциальные покровители, разумеется, думали иначе. Характерный эпизод: как раз в этот период перед Ли Бо действительно открылась возможность совершить впечатляющий карьерный скачок. Создавалось особое инспекционное ведомство, призванное наблюдать за легитимностью действий окружных начальников, для чего подбирались авторитетные интеллектуалы. На место одного такого инспектора и был рекомендован Ли Бо. Поэт разразился благодарственным письмом, в котором, не отходя от кассы, намекнул рекомендателю, что достоин должности повыше. В результате не получил ничего.
Поэт в стихах излил своё негодование против властной верхушки, неспособной отличить мудреца от льстеца, но больше ничего поделать не мог. Покинув Чанъань, он совершил восхождение на свою тёзку, гору Тайбо, тоже весьма почитаемую в даосизме. А потом, в 735 году совместно с приятелем, совершил поездку в город Бинъюань. Отец приятеля командовал местным гарнизоном, и любопытный поэт сунул нос в каждую щель, в том числе и гарнизонную тюрьму. Где как раз томился в ожидании казни человек по имени Го Цзыи. Будучи командиром невысокого ранга, он был отправлен со своими подчинёнными на сбор провианта и не успел вернуться к назначенному сроку, что считалось серьёзным проступком. Проникнувшись к нему сочувствием, Ли Бо добился отмены смертного приговора. Это доброе дело ещё сыграет свою роль в его судьбе.
Несколько лет Ли Бо метался по стране, нигде не находя покоя. То возвращался к жене в Аньлу, то навещал Юань Даньцю в горах Суншань близ Лояна, то уезжал на восток в Юэ. В либоведении этот период его жизни именуется "поход в десять тысяч ли". Но в 735 году Ли Бо возвращается, как выражались китайские биографы "возделывать своё поле". Поле, правда, принадлежало не ему, а его тестю, но урожай шёл семье поэта. Кроме того, власти близлежащего Саньяна отыскали для него синекуру, которая позволяла, не особо напрягаясь на службе, получать какое-никакое жалование - в общем, на жизнь хватало. Но настроение у него, судя по стихам, депрессивное. А тут ещё умирает тесть Ли Бо, и поэт вступает в конфликт с шурином, вовсе не желающим делиться наследством. Не опускаясь до сутяжничества, Ли Бо к началу 737 года гордо перевозит семью в Восточное Лу, на родину Конфуция, в нынешней провинции Шаньдун. Так завершилось его десятилетнее "пустынничество в Аньлу".
На новом месте Ли Бо поселился либо в Жэньчэне (современный Цзинин), либо в находящемся недалеко от него Яньчжоу. И, возможно, именно тогда, а не позже, в Лояне, произошло его знакомство с Ду Фу. Во всяком случае, они имели возможность пересечься в одной точке пространства-времени - в Яньчжоу жил отец Ду Фу, и сын, разумеется, приезжал его навещать.
Увы, переезд оказался роковым для жены Ли Бо - она, видимо, и так не отличалась крепким здоровьем, а путешествие ослабило её ещё больше, и она умерла родами (выжил ли ребёнок, не сказано). И без того весьма уважавший вино, Ли Бо начал пить ещё больше, переживая внезапное вдовство, падение социального статуса - здесь он был далеко не так известен, как на прежнем месте - безденежье и разбитые надежды. Впрочем, долго одиноким поэт не остался: по соседству находился дом, во дворе которого рос гранат, а в самом доме проживала миловидная девушка.

У соседки моей
Под восточным окном
Разгорелись гранаты
В луче золотом.
Пусть коралл отразится
В зелёной воде -
Но ему не сравниться с гранатом
Нигде.
Столь душистых ветвей
Не отыщешь вовек -
К ним прелестные птицы
Летят на ночлег.
Как хотел бы я стать
Хоть одной из ветвей,
Чтоб касаться одежды
Соседки моей.
Пусть я знаю,
Что нет мне надежды теперь, -
Но я всё же гляжу
На закрытую дверь.

(Воспеваю гранатовое дерево, растущее под восточным окном моей соседки. Пер. А. Гитовича)

Дверь скоро отворилась, хотя у исследователей нет единства, было ли это настоящим браком, или "диким", то есть, просто сожительством. В любом случае, продлились отношения недолго - не сошлись характерами, что называется. И Ли Бо в сердцах припечатал свой недавний романтический интерес "дурой из Гуйцзи", под каковым прозванием девица и осталась в веках. Не злите гения!
Местные власти выделили поэту пахотное поле, которое он добросовестно обрабатывал, добывая себе средства к существованию. К нему регулярно наведывались друзья, сложился постоянный кружок, получивший по-китайски цветистое название "шестеро анахоретов с Бамбукового ручья". Время от времени поэт, как и прежде, срывается с места и уезжает то на побережье, то к священной горе Тайшань. Но в целом жизнь вошла в устоявшуюся колею. Постепенно Ли Бо успокаивается, осознав наконец, насколько несбыточны были его надежды подняться к вершинам и направлять самого императора мудрым словом. Но когда честолюбивые мечтания уже, казалось, окончательно остались в прошлом, в 742 году колесо Фортуны внезапно повернулось, и Ли Бо действительно получил личное императорское приглашение ко двору.

Продолжение следует.

@темы: Да, были люди в оно время, Книги, Китайское

---

Вредные советы для постящихся

Если мясо не вкушаешь,
замени его родными.
Погрызи их хорошенько,
чтоб смирились и спаслись.

Пусть все видят, что Вам плохо,
что Вы постник всех народов,
всех времен и всех галактик,
с Вас пусть все берут пример.

Для таких же добрых целей
одевайтесь потемнее.
И погромче с грустным видом
воздыхайте тяжело.

Если в гости пригласили,
этот шанс не упустите,
показать, как это плохо,
в Пост веселье затевать.

Выковыривайте мясо
из салатов на салфетку.
С кислой миной вопрошайте:
“Где тут постная еда?”

Если музыку включили,
затыкайте сразу уши
с криками: “Прости им, Боже!
Ведь не знают, что творят!”

А в подарок принесите
книги: “Постные рецепты”,
“Календарь постов и трапез”
и “Как гордость победить”.

Если денег Вам не жалко,
можно также напечатать
им картину Васнецова
под названьем “Страшный Суд”.

Дети тоже пусть постятся,
пусть поймут, что жизнь сурова.
Это лучше, чем родные,
им никто не объяснит.

Очень скоро Ваши дети
убегут от Вас в пустыню,
и по их святым молитвам
Вам Господь всё-всё простит.

Для беременных, кормящих
Пост - прекрасное занятье,
дети могут стать святыми
(если только доживут).

Пусть постится Ваша кошка,
и собака пусть постится,
Пост поможет непременно
им скорее в рай попасть.

Коль в себе греха не видно,
поищите грех в соседе.
Вам со стороны виднее!
Нужно ближним помогать.

Наносите людям пользу
и добро им причиняйте,
и не верьте, если будут
вдруг кричать: “Не надо нам!”

Ведь они ещё слепые
и духовно не прозрели,
Вам со стороны виднее,
что спасительней для них.

Если нужно вдруг из школы
или забирать из сада,
Вы вставайте на молитву,
дети могут подождать.

Если кто-то обличит Вас,
намекнёт, что Вы не правы,
должен сразу он об этом
очень горько пожалеть.

Это что ещё такое!
Пусть смиряются и знают,
только Бог имеет право
Вас, безгрешного, судить.

(Автор: священник Владимир Панарин)

@темы: Всякое, Юмор, В этот день..., Стихи

---

Торопцев С. А. Прелюдия Ли Бо: тень бытия

Прочитала биографию танского поэта Ли Бо. Много воды. ОЧЕНЬ много воды. Чем-то мне эта книга напомнила биографию Шекспира Питера Акройда, в которой говорилось о чём угодно: о тайном католичестве жителей Стратфорда, о тонкостях организации театра шестнадцатого века, о памфлетных баталиях, сотрясавших английский литературный и театральный мир... О чём угодно, кроме собственно биографии Шекспира. Здесь несколько иное, имя Ли Бо встречается в каждом абзаце хотя бы по разу, но фактологического материала крайне мало. Большую часть занимают размышления на тему, зарисовки предполагаемых чувств и мыслей поэта, сценки и диалоги, более, как мне кажется, уместные для художественной литературы. Но причина та же - крайне мало фактов, а к тем, что есть, постоянно приходится добавлять: вероятно, по видимому, есть основания думать, что...
Но чувствовалось, что Торопцев своего героя очень любит, и это в какой-то степени подкупало. Если же попытаться выжать воду, то...



Достоверно известного о Ли Бо крайне мало, нет даже единого мнения, где и когда он родился. Ясно, что рождение произошло не раньше 699 г. и не позже 705 г. Но чаще всего называют 701 г., что находит подтверждение и в стихах самого поэта - так, в стихотворении, датированным 750 г. он упоминает, что прожил 49 лет. Нет никакой ясности и с местом рождения - исследователи и почитатели называли самые разные географические точки, включая даже Чанъань, столицу Танской империи. Но наибольшее распространение получили две версии: "сычуаньская" и "западная". Согласно последней, Ли Бо родился в городе Суйе (Суяб) в районе озера Иссык-Куль на территории современной Киргизии. Вторая версия называет родиной Ли Бо китайский край Шу в современной Сычуани. Известно, что семья Ли, к которой принадлежал поэт, действительно проживала на окраине империи, за пределами границ Китая, а потом перебралась обратно на родину предков, но было это до или после рождения Ли Бо, исследователи расходятся. В любом случае, если Ли Бо и родился в Киргизии, когда случился отъезд, ему было не больше четырёх лет, так что вырос он в Шу.
Род Ли, которому он принадлежал, прослеживается ещё с ханьской эпохи, а легенды и вовсе выводят его от Лао-цзы, того самого, автора "Дао дэ цзина". Кстати, от него же выводила свой род и династия танских императоров. Предки Ли Бо порой занимали весьма высокие посты, но потом за какую-то провинность были сосланы в западную провинцию Лунси на территории современной Ганьсу, откуда потом тайно перебрались ещё западнее, в Тюркский каганат. К началу VIII века в Суйе жило уже четыре поколения рода Ли. Непосредственно о родителях Ли Бо известно крайне мало. Его отец Ли Кэ, вероятно, занимался торговлей, о чём косвенно свидетельствует его имя, вернее, прозвище Кэ - "странник", "гость", в том числе и торговый. О том, что "Кэ" именно прозвище, говорит тот факт, что Ли Бо упоминал его в своих стихах - личное имя отца для сына было бы табуировано. Когда родился будущий поэт, Ли Кэ назвал его Бо - "белый", а по достижению совершеннолетия дал ему второе имя Тайбо, означающее "Великая белизна", и одновременно являющееся названием планеты Венеры, а так же горы недалеко от Чанъаня.
О матери не известно вообще ничего, даже её фамилии, есть лишь предположение, что она принадлежала к тангутской народности цян, или имела примесь цянской крови. В Шу, куда перебралось семейство Ли, цян жило много, так что Ли Бо всё детство и юность вращался в "варварской" среде, что не могло не сказаться на его мировосприятии. Так же как и то, что в Шу семья Ли тоже оказалась пришельцами, хотя и проживала там их дальняя родня - клан Ли был достаточно разветвлён, и иные выходцы из него становились не последними людьми. Кстати, у своих родителей Ли Бо был вторым ребёнком, но сколько всего у него было братьев и сестёр, Торопцев не пишет, и по имени упоминает только младшую сестру Юэюань.
Семейство Ли обосновалось в населённом пункте Цинляньсян, рядом с современным городом Цзянъю в Сычуани. Название Цинляньсян в разных источниках записывалось разными иероглифами и в зависимости от написания означает либо "Чистый посад", либо "Посад Синего лотоса" (Синий лотос - образное обозначение глаз Будды). Сам Ли Бо явно предпочитал второй вариант. По причине ли тёмного прошлого пришельцев, нехватки школ или того, что отец Ли Бо больше тяготел к даосизму, а в школе акцент неизбежно сделали бы на конфуцианских штудиях, но образование поэт получил дома. Весьма обширное, надо сказать, образование, и парень был способный, схватывал всё на лету. Жадный до знаний, он брал у знакомых книги и уходил с ними в горы, в сооружённую местными парнями под его руководством соломенную хижину. После местные жители поставили на том месте кумирню в честь великого земляка, но она не пережила "культурной революции".
К пятнадцати годам к книжному обучению добавился меч. Учителя были хорошие, но фехтовальщиком Ли Бо так и остался посредственным - более высокий уровень требовал посвящения этому занятию всего себя, на что поэт оказался не готов. Тем не менее, хроники упоминают его участие в реальных стычках и поединках, и далеко не всегда Ли Бо выходил из них победителем. Кое-кто намекает, что не все эти столкновения оканчивались бескровно, а поскольку Ли Бо не пострадал (во всяком случае, сколько-нибудь значимо), выходит, что страдали его противники.
А ещё в это время он начал серьёзно писать стихи. Пятнадцать лет - по тем временам пора юношества, время определяться с дальнейшим жизненным путём. Как раз тогда у Ли Бо появился новый учитель Чжао Жуй, личность достаточно выдающаяся, литератор и знаток боевых искусств, автор нескольких этико-философских сочинений. Император Сюаньцзун неоднократно приглашал его ко двору, но Чжао Жуй в самом даосском духе предпочёл странствия и уединение. Однако, не смотря на отшельнические настроения, Чжао Жуй отнюдь не чурался государственнических идей, размышляя в своих сочинениях, как именно можно было бы построить идеальное государственное управление. Ли Бо во многом перенял его взгляды. Следы влияния Чжао Жуя прослеживаются в поэзии Ли Бо до конца его жизни.
Ли Бо на год переселился к своему учителю в Цзычжоу (современный Саньтай), а потом отправился на гору Дайтянь, в монастырь Дамин ("Великое просветление"), руины которого сохранились и поныне. Там поэт провёл в общей сложности десять лет, время от времени отлучаясь, чтобы навестить семью и друзей или постранствовать по родному Шу. Упражнялся с мечом, под руководством наставника постигал каноны и занимался собственным творчеством. Стихотворение 718 г. "Навещаю отшельника на горе Дайтянь, но не застаю его" считается самым первым из достоверно принадлежащих кисти Ли Бо:

Собаки лают,
И шумит вода,
И персики
Дождем орошены.
В лесу
Оленей встретишь иногда,
А колокол
Не слышен с вышины.
За сизой дымкой
Высится бамбук,
И водопад
Повис среди вершин…
Кто скажет мне,
Куда ушёл мой друг?
У старых сосен
Я стою один.
(Пер. А Гитовича)

Весной 720 года Ли Бо покинул монастырь и отправился в Чэнду, столицу края Шу. Заодно посетил крупный даосский центр на находившейся рядом с городом горе Цинчэн, считавшуюся святой у даосов. Как раз в то время там появилась новая монахиня: принцесса Юйчжэнь, дочь предыдущего и сестра ныне правящего императора. Предположительно именно тогда и произошло её знакомство с Ли Бо, в дальнейшем они встретятся ещё не раз. Тогда же он познакомился с монахом по имени Юань Даньцю, которому в течении жизни посвятил четырнадцать стихотворений, и ещё во многих фоново упоминал его имя.
В Чэнду Ли Бо приехал не только для того, чтобы посетить места, связанные с когда-то жившим здесь знаменитым поэтом эпохи Хань Сыма Сянжу, но и с вполне практической целью - найти себе покровителя. Его манила мысль о государственной службе, но медленное (добавлю - и не гарантированное) восхождение по чиновничьей лестнице не прельщало импульсивного поэта. Куда заманчивее выглядела мысль произвести впечатление на кого-то из высокопоставленных вельмож, кто составит ему протекцию при дворе и послужит трамплином для прыжка на самую вершину. Увы, молодому человеку не везло: из всех чиновников, которых он посетил, заинтересовать удалось лишь одного. Вельможа Су Тин оказался ценителем поэзии и, ознакомившись с сочинениями Ли Бо, дал ему рекомендательное письмо к начальнику области Юйчжоу Ли Юну, знаменитому литератору и каллиграфу. В начале зимы 720 года Ли Бо прибыл в Юйчжоу (Чунцин) и добился аудиенции у Ли Юна, но, будучи уверен в своих талантах, решил не использовать письмо - и наткнулся на более чем холодный приём. Правда, юное дарование сумело отыграться, сочинив ироничное стихотворное послание с упрёком, к которому запоздало всё же приложило рекомендацию от Су Тина. Ли Бо ещё дождётся времени, когда спустя лет двадцать снова встретиться с Ли Юном, и тот публично покается в том, что когда-то не распознал истинный талант. Что ж, поэт не держал на него зла, и в дальнейшем отзывался от Ли Юне исключительно комплиментарно.
Помимо Ли Юна, Ли Бо посетил ещё и помощника начальника уезда, и тот отнёсся к нему куда приветливей, но как-то помочь через голову начальства не решился, отделавшись подарком. Вознаграждая себя за разочарования, Ли Бо поднялся на гору Эмэй, Крутобровую, святую гору на этот раз не даосизма, а буддизма. Судя по стихам, горные красоты оставили глубокий след в его душе.
Ли Бо вернулся в домой, сознавая, что это возвращение временно. Неудача не охладила его энтузиазм, пора было выходить в большой мир. Правда, это "временно" растянулось на четыре года, но весной 724-го поэт навсегда покинул родные места и отправился в долгое странствие.

Продолжение следует.

@темы: Да, были люди в оно время, Книги, Китайское

---

Досмотрела-таки Монтекристу (и месяца не прошло, ага). Ну да, правы были те, кто говорил, что месть вышла скомканной. Как по мне, можно было что-то сократить в начале и середине. Враги как-то поглупели, хотя они и до того были не ахти, особенно Вильфор. А тут - Монте-Кристо устраивает перфоманс с новом доме, Вильфор бросается к его "врагу". Лорд как-там-его ничего полезного не говорит, но прокурор необъяснимым образом успокаивается. И когда начинается интрига с кораблями, не останавливает Данглара - мол, погоди своим имуществом рисковать, граф-то какой-то мутный... Нет, вся троица уже готова верить ему до гроба. Андре сразу же после суда бежит мстить за тётку, которую он и помнить не должен - сильно сомеваюсь, что её отпускали из борделя навещать племянника, тем более после одного побега. И почему Андре застрелили, когда можно было просто арестовать? Парня жалко.
Разоблачения Морсера не было вообще, как и извинений Альбера перед Моне-Кристо. Жаль, это ведь какой штрих к характеру персонажа! Его папаша, выходит, наказан только лишением семьи. В поединке нагнали драматизьму: противники тяжело лупят друг друга, но тщательно следят, чтобы ненароком не добить совсем. В финале ГГ уплывает в закат один-совсем-один на довольно большом корабле, прям как Рене Аррой. Интересно, с таким судном можно справиться в одиночку?
Пейзажи роскошны, интерьеры поскромнее, а вот на костюмы пожмонтичали, особенно для дам. Гайдэ все последние сцены ходит в одном платьюшке. Мерседес гостей принимает в чём-то тёмненьком в цветочек, для графини годящемся разве что в дневные домашние.
В общем, начало понравилось больше, чем конец.

@темы: Кино

---

Я после концерта Хелависы: "Любовь во время зимы" была, конечно, спета хорошо, но она как-то мимо меня.
Я два с половиной месяца спустя: скачиваю "Любовь во время зимы" себе на телефон.

@темы: Музыка

---

Иней

Ветер наконец стряхнул с деревьев иней, оставшийся после ночного тумана. Ещё позавчера вид из окна был вот такой:

@темы: Фото

---

Текущее

Интересно, это только я не могу зайти на дайри без впн?
Наконец я с новым паспортом. Подавала на него через госуслуги, а когда уже нужно получать, те же госуслуги не давали мне записаться на приём. При попытке показывали табличку, что вы, мол, уже записаны, отмените предыдущую запись. При этом никакой предыдущей записи, естественно, не было. Пока я догадалась спросить у бота, что происходит, и получила от него совет почистить кэш, все записи до выходных расхватали. Жить без паспорта ещё неделю я была не готова, так что поехала в отделение на удачу. В первый день меня отфутболили, мол, уже не выдаём, приходите завтра с двух до трёх. Назавтра для выдачи талончика потребовали снилс (хоть бы предупредили заранее, чтоб их...) Пришлось звонить домой, просить маму продиктовать номер. Зато потом красота, никакой очереди не оказалось, пришла - получила.
Отметила это дело в недавно открывшемся в нашем квартале кафе "Левико". Внутри очень приятно, без особых изысков, но светло и уютно. Еда не поразила, но тут я настроена лояльно, уже хорошо, что в наших гребенях есть место, где можно посидеть. При мне пришло и ушло несколько человек, так что зря я, кажется, переживала, что они могут закрыться, не найдя спроса. Как наша "Буханка", которая осенью "временно закрылась", и так до сих пор стоит запертая. Хотя там, кажется, проблема в недостатке персонала, а не клиентов.
На пятом десятке открыла для себя ношение поясной сумки - если не брать зонтик и ничего объёмного, то карта-ключ-проездной-телефон как раз помещаются. И теперь поймала себя на том, что когда всё-таки вешаю на плечо сумку, то начинаю непроизвольно отклоняться в противоположную сторону. Приходится отслеживать и возвращать себя в вертикальное положение. На улице чёрте что - зима-не зима. Вроде и были пара снегопадов, а снега не хватило даже чтобы землю прикрыть. Зато утром за окном стоял густой туман, и когда он рассеялся, все деревья оказались в изморози, как серебряное кружево.
Интересно, когда в городе уберут уже ёлки и прочие новогодние украшения? Или они теперь навсегда с нами?

@темы: Всякое

---

Продолжаю смотреть Монте-Кристо. Какие удобные камеры, тюремщик в них вообще не входит, ломай стенки - не хочу. И какая у Эдмона роскошная татуировка на спине. Второй вопрос, который аббат Фариа задаёт Эдмону после "ты кто" - сколько тебе лет? Самая животрепещущая информация в такой ситуации, даже не "сколько сидишь", а возраст собеседника подавай. И, эм, они копают туннель под воду? Вода-то с потолка капает, и они такие: о, совсем чуть-чуть осталось! Затопит же раньше, чем выберетесь.
Ну, развели интригу, кто успеет первый - носильщики выбросить "мёртвого", или тюремщик убедиться, что заключённый сбежал. Хотя и знаешь результат заранее, но всё равно нервничаешь. А что, корабля контрабандистов не будет? Интересно, какова вероятность, что беглый узник может вот так запросто гулять по окрестностям. Тётка с ружьём как-то подозрительно быстро прониклась доверием к залётному бродяге. Или она его узнала? Вроде как последняя фраза на это намекает.
Ой, как удобно, стоит выйти к морю, и тут же найдётся рояль в кустах пустой кораблик, бери и плыви.
Какой благородный Кадрусс, однако: уберите брульянт, я его не достоин! И... чё? Сестрицу прокурора с его согласия продали в бордель?! Не пристукнули, что было б хотя бы логично. Нет, Вильфор решил заставить ходячий компромат на себя себя же люто возненавидеть. Ума палата за номером шесть.
Вообще, кажется, создатели фильма считают, будто зрители не поймут и не воспримут полутонов. Поэтому надо сгустить краски - гуще, ещё гуще! Чтобы если уж злодеи, то исчадия ада, если уж герой, то невиновный с ног до головы. Опять же кому интересен просто какой-то там кардинал Спада и секретарь, случайно поджёгший нужную бумажку? Тамплиеры и их потомок! Чтоб уж рромантика до дальше некуда. И пожилой папа прокурора это слишком скучно. Пусть будет молодая и красивая женщина с трагической судьбой.
А, ну да, и никакой иной мести, кроме как прирезать брата, Анжель придумать не смогла. Могла бы, кстати, в процессе закапывания его ножиком ткнуть, как Бертуччо в романе.
Кхм, что-то я сомневаюсь, что дворянин лично бы погнался за карманником. Ну ладно, чтобы свести Морсеров с Монте-Кристо безо всяких там Италий сойдёт. Хотя всё равно по-дурацки вышло - не оставит нормальный спаситель спасённого валяться на мостовой. Хотя бы до дома или до доктора должен был довести.
Ой, и страхолюдный же дворецкий. На лице Морсера-старшего написано "ну и показушник". Разделяю его чувства.
Ладно, остальное в следующий раз.

@темы: Кино

---

Посмотрела на сон грядущий первые полчаса новенького "Графа Монте-Кристо". Ну, что на всю богоспасаемую Францию одна-единственная Анжель, наверное, не прикололся только ленивый. Наполеон, отправляя жутко секретное письмо своим сторонникам, подписывается своим именем, дабы никто не усомнился. И пользоваться шифрами, хотя бы и самыми простыми, тоже не царское дело. У Анжель нет денег на выкуп письма, и у её друзей, которыми она грозит Данглару, их, видимо, тоже нет. И только недостаток жалования мешал простолюдину Дантесу жениться на аристократке Мерседес, ага. Нет, я не говорю, что это было совсем невозможно в постнаполеоновской Франции, см., хотя бы, "Красное и чёрное". Но маркиз де Ла Моль согласился (почти) на брак дочери с Сорелем со страшным скрипом, как на меньшее из зол. А тут родители Мерседес глядят на идущую к алтарю дочь таким умилённым взглядом, словно породниться с сыном слуги предел их мечтаний. Вильфор, имея после допроса Эдмона все основания полагать, что Данглар и Кадрусс тоже в курсе существования письма, отпускает их гулять с миром. Ах да, они же имени Анжель не слышали. В чём, должно быть, мамой поклялись, и прокурор поверил, а чё ж не поверить хорошим людям. И что за страсть к гигантизму в интерьерах? В кабинете Морреля балы устраивать можно, да и кабинет Вильфора не намного меньше.
Тем не менее, мне скорее понравилось. Буду смотреть дальше.

(Кстати, читала на дзене мнение, что Эдмон, бросивший в разгар шторма, когда каждые руки на счету, свой пост и поспешивший на помощь тонущей, подверг серьёзному риску и корабль, и товарищей. Так что Данглар в своём стремлении выкинуть его с корабля, не так уж и не прав. Но тут я не копенгаген, чтобы судить, насколько обосновано обвинение. В любом случае, сценаристы, безусловно, хотели этой сценой показать благородство героя и подлость Данглара).

@темы: Кино

---

воскресенье, 19 января 2025 в 23:14

Пишет Шано:

"Друг мой как-то в Лаосе в монастыре, в келье отца настоятеля, увидел портретик Ленина. Рядом с иконами -- там, «Колесо Сущего», «Древо будд»...
Он удивился и спросил - пошто? Ожидая, разумеется (1985 г.) ответа типа «махатма Ленин, освободитель, мудрец» и тэ пэ. Однако оказалось - это видный буддийский (дзен) мудрец! А вышло вот как: когда в издательстве «Прогресс» выпускали 4-томник «Избранного», то всякие политэкономические и философские термины сгенерили, как и положено в лаосском, из пракрита. (Древний язык такой). Получилось звучно и солидно. Издали. Hо! Сотрудники «Прогресса» -- в том числе лаосцы, выпускники наших вузов - не были знатоками буддийской книжности. И не знали, что эти термины уже есть - образованы точно так же, но смысл у них, разумеется, совсем иной. В результате при чтении текста ученым буддистом он представал как нечто хитрое, дзенисто-коанное (не всякий текст, но большинство - книжка была как раз по т.наз. научной деятельности вождя...). Так вот и стал он дзенским мудрецом... 8/" https://spectator.ru/entry/204
https://kvisaz.livejournal.com/1571381.html

@темы: Трудности перевода, Юмор, Перепост

---

Любовь в ночи

Сюй Цинъю - во всех отношениях успешная молодая женщина. Она недурна собой, занимает не последнюю должность в крупной фирме, у неё есть жених, преуспевающий юрист. Отношения давние, проверенные временем, жених - лучший ученик её отца, университетского преподавателя, и с будущей свекровью всё складывается замечательно, так что обе семьи ждут не дождутся свадьбы. Есть только одна загвоздка: жених настаивает, чтобы Цинъю после свадьбы ушла с работы, его заработков хватит на двоих. А она не хочет, ей нравится её работа. И вот, когда до счастливого события остаётся всего три месяца, Цинъю получает от лучшей подруги фото своего жениха с другой женщиной.
Выставив изменщика на мороз, Цинъю с горя напивается в баре до полного изумления. Уже поздно, бармену пора закрываться, и игравший в баре музыкант берётся вытащить перепившую барышню наружу и доставить домой. Но адрес свой Цинъю называть не хочет, так что - не бросать же её в невменяемом состоянии на улице - невольный опекающий тащит её в гостиницу. Там Цинъю устраивает цыганочку с выходом, то с хохотом, то со слезами рассказывая историю своего несчастья: вот, дескать, когда мы были бедными вчерашними студентами, я покорно ждала, пока он сделает карьеру, и сама работала как проклятая, а теперь, когда мы преуспели и ничего нам не мешает, этот гад выкинул такой фортель. Потом ей померещилось, что незнакомец привёл её в номер, чтобы к ней приставать, и она полила его водой. Пока он сушил рубашку, она бухнулась в постель и уснула.
На следующее утро Цинъю просыпается со смутными воспоминаниями, как музыкант из бара затаскивал её в номер. А вот что было дальше, и было ли вообще что-нибудь? Но предаваться рефлексии некогда, пора бежать на работу, где как раз будет совещание с новым вице-директором Мо Линцзе, назначенным по настоянию фирмы-инвестора для контроля над инвестируемыми средствами. И этим вице-директором оказался... угадайте, кто? Правильно, вчерашний музыкант. Выяснилось, он сам крутой бизнесмен, а музыка это так, для души. Цинъю была готова провалиться сквозь землю, а вот Мо Линцзе ситуация изрядно позабавила. И он принялся поддразнивать новую подчинённую, отказываясь отвечать на осторожные вопросы, так что же тогда произошло в номере. В общем, оставил о себе впечатление как о довольно неприятном типе, но при этом регулярно помогал разрешить то и дело возникающие трудности. Девушка нравилась ему всё больше и больше, и вот, когда Мо Линцзе решил, что она достаточно хороша, чтобы с ней замутить, она взяла, да и помирилась с женихом. Уговорил тот её дать ему ещё один шанс, да и семья давила, мол, где ты второго такого найдёшь, так что Цинъю согласилась.
Но Мо Линцзе оказался упрям, и, не смотря на неоднократные просьбы оставить её в покое, продолжил настойчивые ухаживания. Тем более, что примирение с женихом оказалось недолгим. Получив такую встряску, Цинъю начала замечать то, на что раньше не обращала внимания: что жених воспринимает её скорее как статусный аксессуар. У прекрасного него всё должно быть идеальным, в том числе и жена, но как личность он её в упор не видит. И, хотя на людях он сама заботливость, но вот, скажем, на то, чтобы забрать её из больницы, куда она угодила с подвернувшейся ногой, у него времени не находится ("извини, малыш, дела..."). На этом фоне Мо Линцзе, который и привезёт, и отвезёт, и пропущенный ужин принесёт, и в рабочих вопросах поможет, начинает всё больше выигрывать.
А ещё у Цинъю есть младший брат, головная боль их отца, потому что вместо того, чтобы нормально учиться, занялся живописью. Брат ещё со школьных лет влюблён в её лучшую подругу, кстати, работающую одной из двух помощников нового вице-директора. Но поскольку парень младше её на десяток лет, всерьёз подруга его не воспринимает. Но ничего, он тоже упрям, и ещё завоюет её своей заботой. А за Мо Линцзе бегает одна самоуверенная девица, дочка руководителя его фирмы. И припрягает себе в подмогу второго помощника вице-директора.



Ну, в общем, если бы я эту дораму не посмотрела, то ничего бы не потеряла. И смотрела на перемотке, исключительно полюбоваться на исполнителя главной роли - нравится мне Лю Сюэи ещё со времён "Гробниц", не разочаровал и в "Стеклянной душе". Кстати, партнёршей у него тут та же актриса, которая играла Чу Линлун, так что можно похихикать, что Владыка Байлинь в новом перерождении влюбился в сестрицу своей Богини. А поскольку я, особенно поначалу, мотала всё, кроме собственно сцен отношений главгероев, то, например, так и не поняла, чем занимается её фирма, и в какой она связи с той фирмой, из которой пришёл главгерой. Возможно, что там внятного объяснения и нет, все рабочие вопросы - так, антураж, и иногда подталкивают сюжет. Первая половина которого строится на повторении одного и того же цикла: у Цинъю возникают какие-то проблемы на работе, Линцзе всё разруливает, после чего они вроде как начинают сближаться, но тут случается какое-то недоразумение, которое её отталкивает. Потом они как-то резко перешли на новый уровень и таки стали любовниками, после чего проблемы у них остались лишь внешние. И вот это меня даже несколько удивило: отсутствие особых драм и стекла, я от мелодрамы ожидала куда больших страстей в клочья. Многие потенциально конфликтные ситуации герои проскакивают, едва замечая, а недоразумения или столкновения как правило разрешаются за серию-другую. И нет, я не расстроена, приятно видеть адекватных людей, которые заметив свой любовный интерес в копании соперника (соперницы) не закатывают скандал и не бегут утешаться в чужие объятия, а либо вообще не придают значения, либо спрашивают, что это было - и верят объяснениям.
Обещанные аннотацией к сериалу попытки жениха "любой ценой" вернуть Цинъю сводятся к тому, что он жалобно просит прощения, а, не преуспев, пытается отомстить Линцзе и подставить его в рабочих вопросах, чтобы самому же упасть в яму, которую вырыл. А соперницы главной героини (их там две, одна за другой) вдруг проявляют здравомыслие и отваливаются сами, когда Линцзе им словами через рот объясняет, что ловить с ним нечего. И даже такой острый момент, когда героиня - при свидетелях! - предлагает герою пожениться и получает в ответ "извини, я не готов", и тот не приводит к сколько-нибудь значимым для сюжета последствиям; Цинъю пообижалась, но не слишком. Тем более, что происходит это в предпоследней серии, и всем зрителям ясно, что хэппи-энд не за горами.
Вторая сюжетная линия, про подругу и младшего брата мне не зашла вообще, так что как раз её я мотала особенно. При этом подруга сама по себе хороша, поинтереснее главной героини будет, но вот этот щеночек с жалобными глазками и ноющим голосом на героя-любовника совсем не потянул. Пусть даже он вроде как завоевывает любовь не героизмом, а уборкой и готовкой. Ну и раз это сказка о том, как всем сестрам раздали по серьгам, то поверим, что доморощенный художник просто возьмёт и получит приглашение в центр Помпиду.
Есть ещё и третья пара, та самая девица, которая сначала нацелилась на Линцзе, и для этого завербовала его помощника, а потом с этим же помощником нашла своё счастье. Из заметных персонажей ещё можно отметить бывшую героя, которая после десятилетнего перерыва вдруг возжелала вспомнить прошлое, но в какой-то момент потеряла весь запал и пожелала ему счастья с новой подругой. И хозяйку того самого бара, где произошло первое знакомство. Она ничего практически не делает, просто иногда изрекает мудрые мысли и вообще эффектная женщина.
Подытоживая: можно смотреть, если ничего интереснее нет, а можно и не смотреть. Скучновато, но и не напрягает. И открывающая и закрывающая песни красивые.

@темы: Дорамное

---

А что Кромка обещает тебе в грядущем году?

@темы: Тесты и гадания

---

Мало мне было двух (или даже трёх, если считать "Песчаное море", к которому я всё ещё робко надеюсь вернуться) недосмотренных дорам, я посмотрела серию ещё одной. "Лотосовый терем", который уж так хвалили, уж так хвалили... Ну да, занятно, хочется узнать, что там дальше. Ди Феншен (если я правильно запомнила его имя) - девичья погибель, женская, впрочем, тоже. Видела этого актёра в "Пепле луны", там он как-то впечатления не произвёл (возможно так и задумывалось), а тут прям так хорош, хоть и мало его пока было. На его фоне Ляньхуа как-то впечатления не производит, хотя Чень И мне в принципе нравится. У него тут роль такого хитрована, хотя кровью уже тоже поплевался, по своему обыкновению. Будет страдать и хитрить одновременно. Сыскная служба на высшем уровне - к ним пришёл трудоустраиваться чел в маске, и приёмная комиссия только после успешного прохождения им вступительных экзаменов догадалась поинтересоваться, а почему, собственно, Гульчатай закрыла личико. Мотивация молодого человека: мол, принцессу мне и даром не надо, чуду-юду я и так победю. Не полезла бы в его фильмографию, и не узнала бы У Се номер четыре (а полезла потому что в очередной раз перепутала его с У Леем и решила проверить, он - не он). Парик парню идёт больше, чем стрижка.
Не знаю, когда я соберусь смотреть дальше, но соберусь, факт.

@темы: Дорамное

---

Тем, у кого праздник

@темы: Праздники

---

Праздник к нам приходит

@темы: Праздники

---

Ну, 25-е уже наступило, а значит, я ягодка опять

И поздравляю тех, у кого сегодня великий праздник!

@темы: Праздники

---

Кинопоиск разразился серией роликов по Этерне

Беготня по лесу что-то напрягает. Решили добавить в Лаик "экшОна". Новый Ричард норм, новый Арамона даже больше соответствует книжному, как мне кажется, на первый взгляд, по крайней мере.



Кадры со съёмок и кадры из сериала. Что-то у нового Робера голос неприятный. Ах, как жаль Крайнова!



Договор с гоганами. Альдо вполне соответствует званию "красотуна". В шестнадцать лет, наверно, в такого можно влюбиться.

Что ж, ждём апреля.

@темы: Ролики, Сериальные новости

---

Прелесть какая

воскресенье, 15 декабря 2024 в 03:08

Пишет kate-kapella:

воскресенье, 15 декабря 2024 в 01:27

Пишет a-s-k-a:

"Письмо марсианскому другу." Александр Сивинских.

"Нынче снежно, и метёт со страшной силой,
а до этого морозило — как здрасьте.
Не сочувствуй, я не жалуюсь, Василий.
Снег зимой — не наказание, а счастье.

В нём бредёшь, бразды пушистые взрывая,
хвост трубой, вибриссы дыбом, шерсть искрится.
Снег, Василий, штука, в целом, мировая.
И мороз. Но не тогда, когда за тридцать.

=^‥^=

Посылаю фунт сушёной рыбьей спинки:
голавли, язи; копчёную миногу.
Как там Марс, Василий? Яблони, тропинки?
Расплодились грызуны? Пора б, ей-богу.

Всё мяучишь о несбывшемся, вчерашнем?
Брось, Василий. Память, грёзы — суть, пустое.
Вместо тысячи вопросов о пустяшном
только: "Мыши, где купить и сколько стоят?"

=^‥^=

Пусть и впрямь, Василий, лапки — это клёво,
но позволить когти стричь — ужасно глупо.
Если выпало родиться мышеловом,
лучше снег в России, чем на Марсе купол.

Знаю : блохи, псы, машины. Куклачёв. Но
за пичужку, что сожрал, не сунут в клетку.
Да, котят в России топят. Чаще чёрных.
Тех, кто выплыл — холостят довольно редко.

=^‥^=

Помнишь Мурку из подвала? С рыжей спинкой?
Ты с ней спал ещё на пне за гаражами.
Не поверишь, оказалась абиссинкой!
Так-то, Вась. Теперь в питомнике. Рожает.

Ты вернулся бы, Василий, право слово.
Что в том Марсе? Сушь, песчаные пиявки.
Ни мышей, ни крыс для доброго улова.
Прилетай. Жуков поищем в летней травке.

=^‥^=

Снегопад утих, спускаются потёмки.
Я – к дверям, сопровождаемый рабыней.
На ходу играю бантом на тесёмке,
там слова с неясным смыслом «Старший Плиний».

«Книга первая. Вселенная и космос».
Уроборос символизма, да, Василий?
Двери настежь. Млечный Путь раскинул космы
Над котами, над снегами, над Россией.


Художник Татьяна Хазова
(С)

@темы: Юмор, Перепост, Стихи

---

Юбилейный концерт "Мельницы"

УУУИИИИИИИИИИИИИИИИИ!
Вы прослушали краткий пересказ моих впечатлений от концерта в честь 25-летия "Мельницы".



Первая часть концерта пролетела незаметно. Не все песни Хелависы относятся к моим любимым, так что на концертах я обычно частью наслаждаюсь и подпеваю, часть слушаю с удовольствием, часть просто пережидаю (хотя бывает, что именно после живого исполнения прежде нелюбимая песня вдруг разом переходит в разряд любимых, как это случилось со "Списком кораблей и "Грифоном"). В первой части пережидать вообще ничего не пришлось! "Дорога сна", "Рапунцель", "На север", "Далеко", "Колесо" - всё давно любимые и заслушанные до дыр. И даже не самая обожаемая мной "Прялка" прозвучала вдруг так, что проняла до печёнок: в красном свете прожекторов, с голосом, взмывающим под потолок огромного зала, Хелависа в этот момент казалась прямо Ангелом Смерти.
И даже обязательное барабанное соло, которое я обычно терплю со скукой и мыслями "да когда ж оно наконец закончится" (ну не относятся барабаны к моим любимым инструментам, я их воспринимаю чисто как вспомогательные) на этот раз благодаря барабанщику, устроившему целую пантомиму с участием зала, пролетело весело и почти не показалось затянутым.
Перед началом второй части соло (ну, не совсем, под аккомпанемент, видимо, записи, потому что на сцене он был один) сыграл флейтист. Дал возможность зрителям собраться, за что зритель в моём лице ему благодарен, потому что влетела я в последний момент (ну, раз уж я отстояла очередь в буфет, обидно ничего не съесть).
Большая часть второго отделения тоже прошла прекрасно ("Господин горных дорог"! "Королевна"! "Сердце ястреба"!) Хелависа несколько удивила меня, спев "Дороги" только под гитару, но прозвучало прекрасно. Но к концу был лично на мой вкус спад - пару песен я даже не узнала, видимо, услышала разок и больше никогда не включала. А та же "Любовь во время зимы" хоть и была объективно спета замечательно, но, увы, как-то мимо меня. Но зато на бис прозвучали "Невеста Полоза" и "Прощай"! Так что закончили на ударной ноте. Торопыги, не знавшие об обязательном бисе, или просто не имевшие терпения усидеть, когда Хелависа снова запела, столпились у перил, мешая видео-оператору. Он весь концерт сновал туда-сюда как челнок вдоль балкона, но теперь ему приходилось добегать до толпы и поворачивать назад. А ещё один оператор кружил по сцене. Да, обещают видео-запись концерта!
В этот раз я почти не фотографировала - решила сосредоточиться на песнях. А то, пока ждёшь подходящего момента с телефоном наготове, песни проходят мимо тебя, а фото всё равно выходят смазанные и засвеченные. Концерт проходил в зале "Москва", и этот зал действительно огромен! Я сидела на втором балконе под самым потолком - высоковато, часть оформления верхний край портала сцены просто съел. Зато сама сцена прямо напротив. Ряды расположены с крутым уклоном, было даже жутковато пробираться к своему месту, или вставать, чтобы пропустить других. Народу было битком, так что начали с двадцатиминутным опозданием, чтобы дать всем зрителям возможность занять места.



Зал находится в громадном ТЦ, там же ещё и парк "Остров мечты" расположен. Вид от гардероба.



А вот вход в сам зал.



Снаружи всё оформленно как диснеевский замок, но я щёлкнула его на бегу, и вышло плохо. Но нужно было бежать на поезд, потому что пока я отстояла очередищу в гардероб, была уже полночь, а домой попасть хотелось.

@темы: Культурное мероприятие, В этот день..., Музыка

---

Играет гуцинь.

Если мне не изменяет память, это эндинг из дорамы "Удушающая сладость, заиндевелый пепел". Настоящие, старинные мелодии для гуциня я пыталась слушать, но они на взгляд такого неискушённого слушателя как я, малопонятны и скучны: в них даже чёткой мелодии нет.

@темы: Дорамное, Ролики, Музыка